Кто вникнет ближе в цикл понятий, наивным выразителем которых явился Прокоп, тот поймет, почему единственным надежным выходом из всех жизненных затруднений прежде всего представляется действие, обозначаемое словом „вычеркнуть“. Вычеркнуть легко, создать трудно — в этом разгадка той бесцеремонности, с которою мы приступаем к рассечению всевозможных
жизненных задач.
Но человек сам должен совершать это усилие, осуществлять это устремление, поэтому вера есть
жизненная задача, подвиг, ибо она может становиться холоднее или огненнее, беднее или богаче.
Мне судьбою предназначено одно: жить смирно и тихо, никуда не суясь, не имея никаких серьезных
жизненных задач, — жить, как живут все кругом: так или иначе зарабатывать деньги, клясть труд, которым я живу, плодить детей и играть по вечерам в винт.
Неточные совпадения
Возвращаясь домой, отец сразу слабел и, едва пообедав, ложился спать. По вечерам опять занимался, а затем ходил, по совету врача, полчаса по комнате, с трудом волоча ноги и постукивая палкой. Дослужить… дослужить во что бы то ни стало остающиеся несколько месяцев… На эту
задачу свелась теперь вся
жизненная энергия этого не совсем заурядного человека!
Но, с другой стороны, как натура живая и деятельная, и Подхалюзин задает себе некоторые
жизненные вопросы и
задачи.
Все предыдущее изложение привело нас до сих пор к признанию того, что верность действительности,
жизненная правда — постоянно соблюдаются в произведениях Островского и стоят на первом плане, впереди всяких
задач и задних мыслей.
Когда эта
задача будет выполнена, никто не удивится, если и самые серьезные
жизненные явления предстанут пропитанными: кувырканьем.
Если человек исключительною
задачею своей
жизненной деятельности поставляет ограждение своих прав (как, например, права принимать по праздникам поздравления, права идти в первой паре, когда бал открывается польским, и т. д.), то результатом его усилий может быть только ограждение прав, и ничего больше.
Но, — каковы бы ни были эти новые формы — знание, наука, искусство, основные
задачи интеллигенции останутся всегда важнейшим из
жизненных процессов отдельного человека и всей нации…
Соединить же правду того и другого, Найти не «синтез», но
жизненное единство, в живом опыте познать Бога в мире, а мир в Боге — это предельная
задача религиозного сознания, поставленная его историей.
Вырваться из
жизненной скуки — вот самая главная
задача современности.
Все
жизненное учение старца Амвросия, полное недоверия к человеку, к его творчеству, к его мировой
задаче совершенствования, основано на том, что «конечное и совершенное совершенство достигается на небе, в будущей бесконечной жизни, к которой кратковременная земная жизнь человеческая служит лишь приготовлением» (с. 151).